The Athletic рассказывает, почему культ Юргена Клоппа строился не только на победах, но и на противоречиях его характера.
В Майнце, Дортмунде и Ливерпуле Юрген Клопп во многом был отражением своих болельщиков — они проецировали на него свои надежды и мечты не только потому, что им нравились те стороны его личности, которые они видели, но и потому, что он дарил им успех и особые эмоции.
Клопп действительно воплощал многие качества, которые ему приписывали поклонники, но здесь есть важные оговорки.
Он, например, был выдающимся футбольным тренером, но это не делало его непогрешимым. Он был романтиком, строившим команды с почти социалистическим рвением, где личность растворялась в интересах коллектива. И в то же время он оставался автократом, заключавшим выгодные личные рекламные контракты.
Клопп никогда не спорил с преувеличенным образом самого себя. Скорее, он понимал, что преувеличение может быть полезным инструментом — особенно в языке. Такая риторика помогала ему укреплять контроль в тех местах, с которыми его имя ассоциируется сильнее всего: там его слово становилось законом, и бросить вызов было почти невозможно.
В эксклюзивном интервью, опубликованном сегодня в The Athletic, Клопп показал, что не утратил умения говорить масштабно — даже если речь шла о радостях полуотпуска. Спустя шестнадцать месяцев после ухода из «Ливерпуля» его посыл звучал куда яснее и убедительнее, чем в момент расставания с клубом, когда для всех было очевидно, что необходим чистый разрыв.
Клопп подчеркнул, что в будущем его чувства могут измениться, но пока он не скучает «ни по чему» в тренерской профессии. Ему, возможно, нравится быть в центре внимания, но неудивительно, что он устал от бесконечных пресс-конференций. То же самое — с поездками: для любознательного человека мучительно бывать повсюду и при этом ничего толком не видеть.
Даже матчи — а может быть, именно матчи — стали источником усталости: изнурительная подготовка, чувство беспомощности во время игры и мгновенный переход к следующей, без времени на решение накопившихся проблем, в условиях календаря, который только расширяется.
Что удивляет еще больше — Клопп, похоже, не скучает даже по людям: игрокам, сотрудникам и коллегам, которых он не раз называл своей «семьей». Когда-то он говорил: «Пока другие тренеры коллекционируют трофеи, я коллекционирую отношения».
И все же в этом кроется очередной парадокс. Если с болельщиками его связь строилась на любви, то с игроками и персоналом — скорее на уважении, а порой и на страхе. Высокая текучка кадров на базе намекает: работать под руководством Клоппа было непросто. Конфликты случались, и нередко он сам их провоцировал. Он не всегда был справедлив.
Однако подчеркнем: для тренеров топ-уровня это не редкость. Клопп лишь пытался задать ту планку, которая, по его мнению, была необходима, чтобы поднять «Ливерпуль» — а до этого «Боруссию» — с колен. И сделал он это блестяще.
Так или иначе, тот факт, что люди все еще пытаются разгадать Клоппа спустя 16 месяцев после его ухода с тренерского мостика, — напоминание о том, кого мы потеряли, когда он решил завершить карьеру.
Острее всего это ощущается в «Ливерпуле». Его преемник Арне Слот сумел выиграть титул АПЛ уже в дебютном сезоне, но Клопп все равно остается самым влиятельным тренером «красных» со времен Кенни Далглиша.
Спустя сто лет его имя будут произносить в одном ряду с именами Билла Шенкли и Боба Пейсли. Когда Клопп пришел в клуб, потенциал «Ливерпуля» — как команды, так и бизнеса — не был реализован. Благодаря ему теперь это не так.
Но влияние Клоппа выходит далеко за пределы Мерсисайда. Его след в европейском футболе огромен, и его достижения доказали: можно бросить вызов тем, у кого ресурсов куда больше. В лучшие годы команды Клоппа напоминали гончих — они не обращали внимания на статус или богатство соперников, а просто шли за своим, делая это захватывающе и бескомпромиссно.
Невозможно винить его за то, что он не хочет пройти этот путь снова. Цена оказалась слишком высокой, и теперь Клопп заслужил право сам решать, чем заниматься на этом этапе жизни.
Показательно, что сегодня он доволен ролью наблюдателя на безопасной дистанции — дает советы, делится опытом и время от времени бросает острые реплики из своего «бункера» в штаб-квартире Red Bull, напоминая своего рода заряженного кофеином Арсена Венгера.
Возможно, его нежелание возвращаться связано и с отсутствием подходящих вариантов. Клопп мог в определенной степени работать в заданной структуре, но он был тем типом всеобъемлющего менеджера-лидера, который постепенно исчезает из игры. Непонятно, куда бы он вписался в эпоху всемогущих, но в значительной степени неподотчетных спортивных директоров и генеральных директоров клубов.
Сборная Германии может показаться возможным вариантом, но будет ли его безудержный стиль футбола работать на том уровне, где время на подготовку, как правило, меньше, а игрокам, истощенным нагрузками, все сложнее показывать свою лучшую форму?
Футбол движется в сторону перегруженных календарей, и игроки уже не могут играть на пределе каждую неделю. Более терпеливый и прагматичный «Ливерпуль» Арне Слота — отражение этой новой реальности, которую признает и сам Клопп.
Если бы он продолжил, ему, вероятно, пришлось бы предать собственные футбольные инстинкты. Но он не скучает по футболу настолько, чтобы это сделать. А вот футбол, безусловно, имеет все основания скучать по нему.