«Ротор — команда, которая должна играть в высшей лиге»
— Ты перешёл в «Ротор» на правах аренды в 34 года. Многие считают, что в этом возрасте футболисты «доигрывают» и близки к завершению карьеры. Согласен ли ты с таким мнением?
— Я, конечно же, не согласен. Важно принимать во внимание здоровье и желание футболиста. Можно и до 40 играть, как Эльдар Низамутдинов, например. Или Игорь Лебеденко, который в 41 лет играл в Премьер-лиге. Если взглянуть на европейские чемпионаты — сейчас «Интер» играл в финале Лиги Чемпионов — у них более 30% состава старше 30 лет. Значит, не в возрасте дело.
— Волгоград — город с богатой футбольной историей. «Ротор» в свое время даже выступал на международной арене. Сейчас, к сожалению, команда переживает не лучшие времена — вылетали в ФНЛ-2, а в этом сезоне плотно осели в середине таблицы ФНЛ (в сезоне 2024/25 финишировали на 9-м месте). Как ты оцениваешь уровень команды, инфраструктуру? И самое главное, что нужно «Ротору», чтобы вернуться в премьер-лигу?
— В целом, сейчас команда ровно на том месте, где она и должна быть. Если руководство будет ставить серьёзные задачи — думаю, вернутся. Хотя, для этого внутри клуба должно очень много поменяться, не будем вдаваться в детали. В плане и города, и атмосферы — это просто топ, потому что на стадион приходило по 20, 30 тысяч человек. Люди в Волгограде очень любят футбол, но только за счёт одних болельщиков и духа города невозможно выйти в Премьер-лигу. Футбол — такая вещь, где важны все детали. Так просто все не бывает.
Я, безусловно, желаю «Ротору» быстрее вернуться в элиту, но на данном этапе команда только вышла из ФНЛ-2 и закрепилась в середине. Я считаю, что задача на сезон была выполнена и мои слова подтверждает главный тренер.
— В «Роторе» ты играешь центрального нападающего. Раньше это была не твоя ключевая позиция. Сложно было адаптироваться?
— Сложно не было, потому что я играл на этой позиции и в Нижнем Новгороде. В прошлом сезоне я играл на разных позициях — и латераля, и крайнего полузащитника и нападающего центрального. Я могу закрыть несколько позиций. Да, конечно, центральный нападающий, может быть, не мой профиль — но это всё равно атака, поэтому я чувствовал себя там довольно комфортно, Но, повторюсь, я могу закрыть разные позиции, для меня это совсем не проблема, я даже как-то играл номинального крайнего защитника в четверке, когда остальные были, к сожалению, травмированы. Для меня главное выйти и помочь команде на поле.
— У вас в команде сейчас много молодых игроков. Как у вас строятся отношения? Часто ли делишься опытом с молодыми?
— Ну, для меня сейчас все игроки молодые (смеется). Конечно, я всегда стараюсь помогать подрастающему поколению становиться лучше, потому что много повидал ввиду богатого футбольного опыта как в быту, так и на поле. Ни в коем случае не стараюсь как-то их поучать или повышать голос — всегда очень корректно общаемся, вне зависимости от возраста. И ребята знают, что мои двери для них всегда открыты — помогу чем смогу.
— Окей. У «Ротора», так или иначе, наверняка стоит задача выхода в Премьер-лигу и главный тренер тоже об этом говорит. Ощущается ли какое-то давление со стороны болельщиков или, наоборот, они с пониманием относится к сложившемуся?
— Болельщики в Волгограде требовательные, поэтому давление ощущается всегда. Безусловно, я считаю, что это здорово. Команда выигрывает — все на позитиве, команда проигрывает — осуждают. Но это эмоции, они искренни, и для этого и существует футбол — чтобы дарить людям эмоции. Выиграем — и люди неделю до следующего матча могут обсуждать, как их любимая команда сыграла. Везде, на работе, в быту, в семье. Ну это же здорово! Повторюсь, «Ротор» — команда, которая однозначно должна играть в высшей лиге. Особенно с такими болельщиками.
— Даже стадион о многом говорит. Срок твоей аренды истек, рассматриваешь ли возможность остаться в команде на постоянной основе?
— Этот вопрос точно не ко мне — это к руководству. Много факторов должно совпасть: желание тренера, желание руководства, желание футболиста. Я не могу диктовать свои условия. Это неправильно. То есть, я же не могу пойти позвонить в «Ливерпуль» и сказать: «Здравствуйте, я Илья. Возьмите меня к себе. Хочу играть у вас в команде». Они у виска покрутят и скажут, мол, дурачок какой-то. Поэтому, сначала руководство проявляет инициативу и выступает с предложением, а потом уже футболист решает. Сейчас аренда заканчивается, контракт с «Нижним Новгородом» тоже истекает в июне. Посмотрим, что дальше будет.
— Но ты в интервью отмечал, что Москва для тебя — лучший город на земле. Хотел бы в первую очередь рассмотреть предложения оттуда?
— От своих слов я не отказываюсь и живу в Москве. И на данный момент это мой любимый город. Здесь в плане комфорта есть всё. Да, многие жалуются на пробки или ещё что-то, но это мелочи. Даже вчера, мы сидели с супругой дома — время полдвенадцатого ночи. И мне очень сильно захотелось мороженого. Она говорит: «Без проблем, давай закажем Яндекс Лавку». И мне в 12 ночи приносят мороженое — это удобство и комфорт. В Москве, конечно, много соблазнов, и тут можно легко потеряться, но на данном этапе своей жизни я хочу строить свою дальнейшую судьбу именно здесь.
— У тебя был этап карьеры в московском «Торпедо». Почему так быстро вы прекратили своё сотрудничество? В январе ты подписал контракт, а уже в июне вы его расторгли.
— Пришёл новый главный тренер, с которым мы просто не сработались, вот и все. Меня приглашал Андрей Викторович Талалаев. Я уверен, если бы его оставили, мы бы выполнили задачу и остались в РПЛ. Но руководство пригласило нового специалиста со своим штабом, со своими требованиями, я в одном из интервью приводил примеры, там некоторые требования были неуместные, вообще не футбольные. (В «Торпедо» Пеп Клотет ввел обязательные завтраки в «Лужниках» под роспись — прим. ред.) Поэтому я с ним не сработался, и было принято совместное решение уйти. Никаких претензий к клубу у меня нет.
«В Садыгова Гогниев верил больше, чем любой другой тренер — это 100% факт»
— 4 года ты провел в «Химках» и застал там очень интересных, колоритных специалистов — Сергей Юран, Спартак Гогниев. Поделись впечатлениями о времени, проведенному под их руководством.
— Сергей Николаевич — кремень, мужчина, мотиватор и человек с большой буквы. У меня до сих пор с ним отличные отношения. И да, в клубе случались разные ситуации, но, во-первых, он вывел команду в Премьер-лигу. В тот сезон тренировал полгода Талалаев, полгода Юран, думаю, что это их совместная заслуга. Позже он сохранил команду, когда мы немного, скажем, «на дне барахтались». Поэтому в его адрес только слова благодарности. Очень надеюсь, что Сергей Николаевич наконец-то возглавит достойный клуб.
— Я слышал, что в тот момент шли разговоры о том, что «Химки» не хотят видеть в РПЛ, но Сергей Николаевич отстоял право клуба играть. Это правда?
— Были такие разговоры. Как было на самом деле, я точно не знаю все решалось в кабинетах. Но когда мы уходили на незапланированный отпуск ввиду пандемии, он пообещал команде, что «Химки» будут в Премьер-лиге. Пообещал и сделал.
— Окей. А со Спартаком Артуровичем что запомнилось?
— Я из раза в раз говорю, что я желаю Спартаку Артуровичу только всего самого наилучшего, чтобы он работал в Премьер-лиге, не важно, с «Аланией» или с любым другим клубом. Но самое главное, чтобы он сделал правильные выводы после работы в «Химках». Я очень надеюсь, что эта нефутбольная пауза, которая у него была, пошла ему на пользу. А так, копаться в грязном белье не вижу особого смысла, просто надеюсь, что эта вся история в прошлом осталась. И сейчас Спартак Артурович — совсем другой Спартак Артурович.
— «Вся эта история» — это про сына инвестора?
— Да нет, я про драки, записи с диктофонов и прочее. Много всякого было, если честно.
— А как раз о ситуации с Ильей Садыговым что можешь сказать? Как вы, игроки, на это реагировали? (Сообщалось, что Игорь Черевченко и Сергей Юран были уволены из-за отказа ставить в состав Илью Садыгова. — прим. ред.)
— Опять же, я не знаю, о чем договаривался инвестор с тем или иным тренером. Но то, что Спартак Артурович в Илью верил больше, чем любой другой тренер — 100% факт. Он постоянно хвалил его на теориях. На поле выпускал чаще, чем другие тренеры. Но как на самом деле было — честно, вообще, не знаю. У меня было своё дело — помогать «Химкам» на поле.
— Очень интересно твоё мнение по поводу сложившейся ситуации в «Химках».
— Честно очень печальная ситуация. Жаль футболистов и людей, которые работали в системе клуба. Надеюсь, все трудоустроятся и эта ситуация не принесет больших проблем.
«Дети после игры провожали меня до дома»
— Окей, до Химок у тебя был очень интересный отрезок карьеры в Томске.
— Ох, я даже не знаю, с чего начать. У меня до сих пор есть друзья с той самой команды — Дима Тихий, Лёха Шумских — мы «Томь» всегда вспоминаем чуть ли не со слезами на глазах. Настолько всё было классно, душевно, по-человечески, что этот этап в карьере я ещё очень долго буду вспоминать с радостью, но с ноткой грусти. Не знаешь, повторится ли у тебя такое ещё…
В Волгограде у нас тоже сложился очень классный коллектив, и мы даже сравниваем эти этапы с Лёшей, потому что здесь тоже провинция, тоже люди любят футбол, тоже коллектив классный. Но в Томске, наверное, было лучше из-за результатов. Мы шли очень долгое время на первом месте. Да, нам не платили деньги полгода, но всё равно мы вспоминаем это с улыбкой на лице. Ещё раз повторюсь, очень радостно было.
— Ты получал приз лучшему игроку месяца в ФНЛ в том сезоне.
— Если бы ты не сказал — я бы и не вспомнил даже. Настолько мы были сконцентрированы на общей цели. Целое братство — винтик к винтику. На каждой позиции играл футболист именно такой, какой нужно. Конфликтов не было, даже тренерский штаб никогда не срывался на кого-то. Все шло гладко.
Приведу пример — мы ехали играть на выезде с «Тамбовом», тогда мы делили первую строчку. Но у них стояла задача выйти в РПЛ. В общем, мы понимали, что нас прибьют, судья — Лаша Верулидзе — уже два дня тогда был в Тамбове. Он нам даже не дал шанса выйти на чужую половину поля! 3 раза, наверное, за всю игру удалось нам это сделать. И даже тогда не было ни паники, ни негатива.
— Я много общался с экс-игроками «Томи» разных эпох. Даже мне, как человеку, который всё детство и юношество просидел на трибунах стадиона «Труд», не до конца понятно, что же там было такого уникального? Абсолютно каждый игрок исключительно позитивно отзывался.
— Атмосфера. Особенно летом — вся центральная трибуна забита, праздник в городе. Я снимал квартиру недалеко от стадиона, меня дети после игры до дома провожали! Всем надо расписаться, сфотографироваться. Местные мужички сидят после победной нашей домашней игры, выпивают где-то в закуточке. Естественно, тебя приглашают присоединиться. «Нет, спасибо, я спортсмен» — говорю. «Томь вперед!» — отвечают.
— Следишь за новой командой?
— Да, конечно, слышал, во «Вконтакте» смотрел. Единственное, что огорчает меня — что играют на «Темпе». Что это такое вообще? Там поле настолько отвратительного качества. Я помню, мы тренировались на нём после зимних сборов, уже тогда было плохое поле. А сейчас я смотрю и думаю: бедные пацаны, на таком поле можно только в сороконожках тренироваться. Это ужас. Но слава Богу, что есть люди, кому не безразлична судьба томского футбола, дай Бог им здоровья и успехов!
— Ты сменил более 10 клубов за карьеру. Некоторые называют это кочевничеством и могут ставить под сомнение твою стабильность. Встречал ли ты на своём пути критиков с подобным мнением и что можешь сказать в ответ?
— Зато сколько у меня знакомств новых, сколько я людей увидел, сколько городов посмотрел разных! Это большой плюс. Конечно, я бы хотел связаться себя с одним клубом, как Акинфеев и «ЦСКА», как Джеррард и «Ливерпуль», но это не всегда от меня зависит. Где-то руководство приняло такое решение, где-то мы не сработались с тренерами, где-то хотелось «на повышение». Как отказать, когда поступает серьёзное предложение от команды с большими задачами? Я же из Костромы, там до сегодняшних дней команда играла во второй лиге, а сейчас вышла в ФНЛ, с чем я их поздравляю.
«Футбол сейчас прибавляет с каждым годом»
— В одном из твоих прошлых интервью ты признался, что в молодости вёл не самую порядочную футбольную жизнь. Что ты имел в виду?
— Конечно. Это дискотеки и полное отсутствие спортивного режима. Никакого восстановления, никакого питания. Что сказать, молодость. (смеется) Если бы у меня был какой-нибудь наставник, который мог бы это проконтролировать… Сейчас все проще — есть Интернет, где можно отслеживать жизнь спортсмена, а тогда такого не было. Раньше взрослые ребята в коллективах говорили: «кто не пьёт, тот не играет». Были конечно и профессионалы, но не в таком количестве. Их было очень мало.
Ты всегда ориентируешься на старших. Когда ребята молодые приходят в команду и видят, что 34-летний Кухарчук приезжает на базу за полтора часа до сбора, чтобы подготовиться к тренировке — они думают: «Ага, может так и надо себя вести». Мы так, кстати, с Димой Тихим подружились. Стояла, допустим, игра в 7 часов вечера, и я зашёл в тренажёрный зал в 4 часа дня подготовиться к игре, потянуться, размяться, велосипед покрутить, а он уже там. Я говорю: «А ты всегда так перед игрой? Я тоже».
И все, начали общаться после тренировки. И у нас во всех клубах собирался круг профессионалов постарше, на которых можно смотреть и цеплять от них что-то важное. А мне в молодости смотреть было не на кого. Никто по голове мне не дал и не сказал, что так нельзя делать.
— Как думаешь, если бы не эта самая непорядочная жизнь, мог бы забраться выше?
— В общем, думаю, мог бы. Хотя, не угадаешь. Сейчас у нас лимит на молодых футболистов, потому и появляются новые таланты. Хотя, я люблю в шутку говорить, что если бы в моё время был лимит, я бы уже в «Манчестер Юнайтед» играл. (смеется)
— Какой клуб из тех, в которых ты играл, оставил самые тёплые воспоминания?
— Помимо «Томи» отмечу ярославский «Шинник», потому что это мой родной город. Я там закончил футбольный интернат и потом играл в основной команде. Воспитанник ярославского футбола. И отмечу «Химки», много времени там провёл.
— Как оцениваешь современный российский футбол по сравнению с тем, что было в начале 2000-х?
— Футбол в целом очень прибавляет каждый год, это видно невооружённым глазом, потому что сейчас появилось много гаджетов, сервисов, которые помогают в физическом плане. Тактическая подготовка тоже улучшилась — раньше нам на фишках все показывали, а сейчас мне индивидуально могут прямо на проекторе показать, где я ошибся. Фигурка реалистичная такая. На поле футбол стал быстрее, много дополнительных БАДов появилось, тренеры стали более узкого плана и квалификации. Прогресс, однозначно.
— Тем не менее, в нулевых российские клубы выигрывали Кубок УЕФА, и, в принципе, бытует мнение, что «раньше было лучше».
— Может, в Европе он попросту прогрессирует ещё быстрее? Конечно, если вспомнить, какие раньше были легионеры и какие сейчас, то да, можно согласиться с этим мнением. Но пока наши команды не вернутся в еврокубки, мы не доберемся до ответа на этот вопрос.
«До первой драки в интернате было очень тяжело»
— Ты из Костромы. Как прошли твои первые шаги в футболе и что заставило тебя в 13 лет переехать в Ярославль? Как происходил переезд, какую роль сыграли родители?
— На футбол меня отвёл отец. Он очень любит футбол, до сих пор смотрит все мои и не только игры. Постоянно дома включен Матч ТВ, Матч Премьер. В хорошем смысле, фанат. Всегда ездил на мои матчи, на соревнования в какую-нибудь глубь костромской области. То есть отец очень много вложил в меня и моего брата на стадии становления и желания играть в футбол. Мама — просто не мешала и помогала, чем могла. Тоже всегда ездила на футбол, если игры проходили в Костроме.
По поводу переезда в 13 лет — так получилось, что я приехал в Ярославль играть на очередной турнир и меня заметил тренер, царство ему небесное, Чуркин Владимир Дмитриевич, и пригласил на просмотр на турнир. Там я стал лучшим бомбардиром «Шинника» 1990 года рождения и в итоге меня забрали в интернат в структуре клуба, где пробыл до 17 лет.
Первые 2 месяца, конечно, было очень тяжело. Прямо тяжело, потому что все равно там живут ребята постарше, и на год, и на два, иногда даже на четыре. То есть, существовала какая-то дедовщина всё-таки. Плюсом в команде тоже не очень воспринимали меня. Новеньких ведь всегда пытаются «задушить», особенно в детстве. Дети попросту не до конца понимают и не осознают, что они делают. А я боялся, что если я сейчас с кем-нибудь подерусь — меня выгонят, мол, он не дисциплинированный, хулиган. Кострома — провинция, я жил в спальном районе и частенько приходилось драться, это нормально.
Но однажды дошло до того, что уже нельзя было терпеть, я сорвался и одного мальчика уронил. И меня не выгнали. Я еще подумал: «Значит, если ты прав и за дело ты кого-то ударил, то все нормально?» Меня спросили, почему так получилось, я все объяснил. Сказали, что все в порядке, а того парня ещё и наказали, потому что он был не прав. С того момента у меня жизнь моментально другая стала. Она понеслась.
— И спустя 4 года ты переходишь в команду достаточно высокого уровня — «Рубин». Получается, ты ещё и двухкратный чемпион России?
— Ну, я не знаю. Медаль не получал. Я приехал в дубль. Основа тогда шла, по моему, где-то между низом и серединой турнирной таблицы, даже в какой-то момент боролись за выживание. Я помню этот момент, когда все очень радовались на базе, что команда точно остаётся в Премьер-лиге.
Вообще, я не сразу поехал в «Рубин». Сначала съездил в «Локомотив», там мне предложили контракт со школой с перспективой через полгода играть в дубле. Мне такие условия не показались комфортными и я вернулся в Ярославль, где впоследствии меня привлекли к тренировкам с основной командой в 16 лет. Как раз тогда Сергей Юран был тренером. И потом я поехал на просмотр в Казань, и как только я увидел этот город, базу — понял, что это клуб, в котором я хочу остаться и прогрессировать. Слава Богу, что так все получилось.
— Твой дебют случился в 2009 году в кубковом матче против «Волги». Что бы ты сказал тому 19-летнему Илье, который впервые играет на таком уровне?
— Чаще бери игру на себя. Но не скажу, что это прямо такой сильный момент был, потому что это все-таки кубок. Помимо меня там было ещё несколько футболистов из дубля, которые потянули за основной состав, поэтому так сильно это в памяти у меня не отразилось.
— А почему в итоге не удалось закрепиться в основном составе?
— Много ребят переподписали контракт и уехали в аренду в «Нефтехимик». Мне тоже предлагали, но я не хотел ехать туда, не лежала душа. И в итоге я почему не закрепился? Наверное, потому что на тот момент команда была двухкратным чемпионом России и молодым футболистам не особо доверяли.
Играли Карадениз, Шаронов, Рыжиков, Семак, Ребров — долго можно перечислять. Половине команды за 30. В общем, на молодежь, повторюсь, акцент не делали. И как раз так сложилось, что советником Бердыева на сборах был Гаджи Гаджиев — он меня приметил. На тот момент я показался перспективным, и он меня пригласил в «Анжи». За это я очень ему благодарен.
«Жусилей снимал четырёхэтажный дом с лифтом — там могла жить половина района»
— Не переживал ли ты насчёт переезда в Дагестан?
— У меня очень много друзей с Кавказа, поэтому я туда, наоборот, ехал с такой радостью, что встречусь с ребятами, с которыми я когда-то либо пересекался, либо в быту, либо на футбольном поле. Поэтому вообще не переживал. И встретили там меня очень классно.
— Ты отыграл там два сезона. Застал ли ты времена Роберто Карлоса, Это’О?
Да, конечно. Первый сезон еще до всех звезд, конечно, тоже был очень крутой. Билетов не было, люди сидели на девятиэтажках, на прожекторах, смотрели футбол. Всегда там любили футбол, да и до сих пор любят. Даже сейчас, когда играет «Динамо» Махачкала, видно, что ходят.
В общем, меня вызывают молодёжную сборную и там я довольно серьёзно травмируюсь. Вылетел на 4 месяца и лечился в Москве, потому что в Махачкале не было нужных технологий, травма была очень неприятная, со спиной. Долечился — а команда уже вообще не та. Мы базируемся в Раменском и просто летаем на домашние игры в Махачкалу. В команде — Роберто Карлос, Самуэль Это’О и прочие. То есть, от прошлой команды осталось процентов 30, может быть.
— И даже в этот момент ничего особенного ты не почувствовал?
— Я думал, что как будто бы так и должно быть. Ну да, вот Роберто Карлос. Я с ним тренируюсь. Он был всегда на позитиве, такой, фестивальщик. А Это’О прямо супер профессионал, я с него старался брать пример, часто с ним разговаривал, сам пытался навязать какой-то диалог — через переводчика, естественно. Ну, это время все равно недолго продлилось, полгода. Я поехал дальше.
— За «Анжи» ты оформил дубль за 27 минут, выйдя на замену во втором тайме. Что было в раздевалке тогда?
— Ребята подкалывали, якобы я вратарю занёс (смеется). Но я, наверное, в силу возраста ещё не понимал, что это значит. Думал: «Я хороший футболист, я должен играть в Премьер-лиге и забивать постоянно». Не понимал этого кайфа. А в целом было классно, даже друзья в аэропорт приезжали поздравить.
— А есть ли у тебя какая-нибудь история, которая бы максимально отразила «Анжи» тех времен?
— У Жусилея был четырехэтажный дом с лифтом, который он снимал. Меня это очень удивило тогда. Половина района могла жить в таком.
«Через 10 лет я вижу себя добрым, позитивным, неравнодушным, справедливым человеком»
— Как твои супруга и коты адаптируются к частым переездам?
— До котов было намного проще (смеется). Супруга всегда и везде ездила, спокойно перемещалась. А с животными сложнее — они у нас дворняги, мы их больных с улицы взяли. У старшего проблемы с вестибулярным аппаратом и его постоянно укачивает. Вместе с этим он очень любопытный. А младший дорогу переносит адекватно, но на новом месте очень боится, прячется всегда. Сейчас, допустим, в Волгоград я котов, не привозил, потому что дорога дальняя на машине. Если куда-то в дальнейшем меня судьба занесёт куда-то в другой город — будем думать уже.
— Как ты отдыхаешь от футбола? Какие у тебя увлечения, хобби?
— Любим с супругой смотреть сериалы. В PlayStation играем, либо вместе, либо я один в FIFA. Конечно же, встречи с друзьями. В городе всегда выбираемся покушать вкусно.
— Кем видишь себя через 10 лет?
— Добрым, позитивным, неравнодушным, справедливым человеком. Очень хочу связать дальнейшую жизнь с футболом, но главное всегда оставаться человеком. Не важно, в какой сфере ты работаешь.
— Топ-3 гола в твоей карьере, которые отложились в памяти?
— Первый — в ворота Уфы в Премьер-лиге, потому что я спустя 10 лет туда вернулся и очень хотел почувствовать эти эмоции. Мне ещё перед игрой Дима Хомич сказал: «Сегодня ты забьёшь», потому что я на предыгровой тренировке вообще ничего не забил, просто отвратительно бил по воротам, и у меня ничего не залетало. Потом — два гола в Томске, в ворота «Армавира» и «СКА». Часто их вспоминаю, потому что по красоте они просто супер — в девятку. И мой крайний (не последний!) гол, который я забил за «Ротор», потому что так получилось, что у мамы был день рождения и я этим мячом поздравил её.
— Что тебя больше всего удивляло и восхищало в футболе?
— Из соперников, с кем приходилось сталкиваться — Никола Влашич. Я с такой резкостью вообще человека не встречал. А глобально меня восхищает «Ливерпуль» при Клоппе.
— Твой девиз по жизни?
— Делай так, как должно быть, как правильно, а не так, как кому-то выгодно.
