Во вторник, 22 июля, мир потерял Оззи Осборна — легендарного фронтмена «Black Sabbath», уроженца Бирмингема и человека, который, при всей своей репутации «Принца Тьмы», оказался куда ближе к миру спорта, чем можно было подумать. Ему было 76 лет, он долгие годы боролся с болезнью Паркинсона, но до самого конца оставался верен городу, где вырос, и клубу, который стал частью его ДНК — «Астон Вилле».
Астон, «Вилла Парк» и музыка, которая стала гимном стадиона
Осборн родился в Астоне — районе Бирмингема, в десяти минутах ходьбы от стадиона «Астон Виллы». Ещё подростком он зарабатывал, помогая болельщикам, которые приезжали на матчи: мыл машины возле стадиона, наблюдая, как тысячи фанатов идут на футбол. Для парня из рабочей семьи это был свой особый мир — шум, люди, песни, азарт. Позже его собственная музыка стала фоном для всего этого.
Сначала культовый «Paranoid» звучал перед выходом команд на поле. Потом его заменил «Crazy Train» — трек, который превратился в неизменный гимн матчдэя на «Вилла Парк». Для фанатов это давно больше, чем песня — это сигнал, что шоу начинается. И Осборн гордился этим: когда «Адидас» впервые получил право разработать форму «Виллы» и предложил использовать его музыку для презентации комплекта, он настоял на том, чтобы лично сняться в ролике вместе с бас-гитаристом Гизером Батлером.
Даже собака Багси в клубной форме стала частью съёмок. Результат — более 6,5 миллиона просмотров в соцсетях за первые дни и вирусный успех, обогнавший презентации «Манчестер Юнайтед», «Арсенала» и других клубов с контрактом того же бренда.
Прощание на «Вилла Парк»: концерт, который стал последней главой
Именно родной стадион стал местом последнего концерта Осборна — чуть больше двух недель назад. Несмотря на тяжёлую болезнь и необходимость почти весь сет проводить, сидя на троне в форме летучей мыши, он выложился полностью. Сначала — пять песен сольно, потом — четыре с «Black Sabbath» в оригинальном составе, впервые за 20 лет.
45 тысяч зрителей, одетых в чёрное, превратили прощание в массовый ритуал. «Mama I’m Coming Home» вызвала слёзы, а на «Paranoid» стадион превратился в единый хор, с которым подпевали даже гости вроде Стивена Тайлера из «Aerosmith», вышедших на сцену, чтобы поддержать Осборна. Его жена Шэрон, организовавшая этот концерт, проводила интервью в футболке «Виллы» и сказала со сцены: «Этот стадион всегда был частью Оззи. Сегодня — он и есть Оззи».
Оззи и спорт: от «Виллы» до Формулы-1
Осборн не был классическим спортивным фанатом, но его эпизоды в спорте давно стали частью фольклора. Самый известный из них — Гран-при Канады 2003 года, где он стал участником одного из самых безумных интервью перед стартом гонки.
Мартин Брандл, известнейший комментатор, пытался вытянуть из музыканта хоть что-то связное (на первый вопрос Оззи ответил чем-то вроде блеяния), но вместо ответа получил в прямом эфире легендарную фразу про собак, «которые с… дома на ковры». Брандл потом шутил: «Ожидать от Оззи сдержанности в эфире — всё равно что ждать тишины на концерте Black Sabbath».
Забавные эпизоды с Эдди Джорданом и Хуаном-Пабло Монтойей в паддоке, сумбурные шутки и абсолютная расслабленность сделали его любимцем фанатов Формулы-1, хотя сам Осборн вряд ли отличит Хэмилтона от Шумахера. Для него спорт был скорее сценой — другой, но понятной.
Наследие, которое переживёт музыку
Сегодня Бирмингем и мир прощаются с Осборном. Фанаты приносят цветы к скамье «Black Sabbath» на Брод-стрит и его звезде в Голливуде, играют его песни на площади у железнодорожной станции Нью-стрит и у «The Crown» — паба, где «Black Sabbath» дали свой первый концерт.
Но для «Астон Виллы» и болельщиков память об Осборне — это не только музыка. Его песни останутся частью каждого домашнего матча. «Crazy Train» теперь будет звучать ещё громче, а его тень, спроецированная на «Вилла Парк», станет символом связи между клубом, городом и музыкой.
Оззи Осборн был и останется голосом эпохи — не только для фанатов рока, но и для тех, кто идёт на «Вилла Парк», чтобы почувствовать атмосферу. И каждый раз, когда стадион взрывается под его музыку, это будет не просто разогрев перед игрой — это будет напоминание, что «Принц Тьмы» навсегда остался частью ДНК Бирмингема.