Во времена кризиса мы всегда хотим обойтись малой кровью. Если из стиральной машины льется вода, нужно найти стояк и перекрыть ее подачу. Если из электрической духовки летят искры, нужно отключить питание. И лишь после этих манипуляций мы начинаем задумываться о нанесенном ущербе и размышляем над тем, как все исправить. Именно в подобном духе УЕФА принял решение отложить проведение Евро-2020 на целый год. И вряд ли найдется хоть один разумный человек, который бы критиковал союз за это, учитывая вспышку коронавируса, пишет обозреватель ESPN Габриэле Маркотти.
Это решение было простым, и дало УЕФА некоторое время. Теперь встает реальная задача: составить работающий календарь, а также оценить и отреагировать на экономические последствия.
Центральная точка преткновения именно в этом вопросе. УЕФА заявляет, что перенос Евро-2020 обойдется примерно в 300 миллионов евро, тогда как полная отмена турнира будет стоить 400 миллионов евро. Но вот вам простая математика: если турнир состоится следующим летом, он все равно принесет около 2,1 миллиарда евро. Вычтите 300 миллионов из 2,1 миллиарда, и вы все равно заработает 1,8 миллиарда. А теперь отмените первенство и вычтите 400 миллионов из нуля.
Почему деньги имеют значение? Потому что деньги УЕФА на самом деле не их деньги. Подавляющее большинство их заработка напрямую возвращается, в первую очередь клубам в форме призовых за Лигу чемпионов и Лигу Европы, а также федерациям в форме прямой поддержки за участие в турнирах УЕФА.
Финансовые счета УЕФА достаточно прозрачны. В сезоне 2017/18 85 процентов их доходов были потрачены на команды, участвующие в турнирах под эгидой организации, взносы в федерации и выплаты солидарности. На организацию соревнований, судей, трансляции и технологии ушло 9,4 процента доходов. Заработные платы и выплаты работникам УЕФА составили менее 3 процентов.
Иными словами, теперь в финансах УЕФА образовалась «дыра» в 300 миллионов евро, и она может увеличиться, если вещатели и коммерческие партнеры попытаются вернуть часть денег, которые они потратили на Лигу чемпионов и Лигу Европы. Они заключили контракты, гарантирующие определенное количество матчей в конкретные дни, и теперь они получат меньше продукта, чем было обещано, если, как ожидается, мы получим урезанную версию турниров, которые должны завершиться до конца июля.
Таким образом, дефицит в 300 миллионов может увеличиться, но, как указано выше, в реальном выражении это не деньги УЕФА. Подавляющее большинство этих денег направляются клубам и футбольным федерациям. Вопрос состоит в том, как делить доходы: пропорционально или же по надобности?
За сезон 2017/18 Лихтенштейн получил 1,14 миллиона евро в виде ежегодных выплат солидарности национальной команде. Молдавия получила 1,3 миллиона евро. Население Молдавии примерно в 70 раз превышает население Лихтенштейна, а вот ВВП на душу населения в Лихтенштейне больше, чем у Молдавии примерно в 70 раз. Итак, если необходимо откусить у кого-то часть пирога, то мы примерно понимаем, кто больше всех пострадает.
А вот с Лигой чемпионов и Лигой Европы будет сложнее. Почему? Потому что крупные клубы с развитыми телевизионными рынками могут утверждать, что они генерируют большую часть дохода. И это в целом верно: вещатели из Люксембурга и Литвы платят деньги за права на трансляцию Лиги чемпионов, чтобы порадовать своих жителей матчами с участием «Реала» и «Ливерпуля», а не «Краснодара» и загребского «Динамо». Вот почему есть такие факторы, как телевизионный пул и исторические заслуги, за счет которых топ-клубы приносят инвестиции.
Многие клубы не любят делиться во времена изобилия. Еще больше им не нравится, когда приходится отдавать свое в кризисные времена. А ведь этим клубам тоже нужно тратить много денег: от покрытия затрат на билеты до компенсаций отечественным вещателям за отсутствие матчей. Мы имеет тот факт, что в результате глобальной рецессии из-за пандемии, люди становятся все беднее и реже тратят деньги.
Это означает, что «рабочая группа», созданная УЕФА призвана решить проблему. Разделить намного меньший пирог, когда все голодны, не легко и не просто. Союзу нужно решить много вопросов, в том числе и о том, стоит ли тратить денежные резервы, которые оцениваются примерно в полмиллиарда долларов, или стоит ли смягчить правила финансового фейр-плей (мне кажется это легкая задача).
УЕФА придется решать проблемы с учетом каждой конкретной федерации, каждой национальной лиги, внося какой-то вклад. У небольших клубов в любом случае возникнут немедленные проблемы. В той же Англии «Барнет» уволил весь персонал клуба. Другие могут последовать этому примеру, и отчасти это объясняется тем, что многие клубы живут от получки до получки, и как только пропадает основной источник дохода, они сходят с рельс.
«Мы знаем, как идет управление клубами. Они всегда находятся у края платежеспособности», — сказал генеральный секретарь FIFPro Йонас Баер-Хоффманн. — «У клубов просто не так много резервов, на которые они могут рассчитывать. Если мы не будем реагировать очень быстро, чтобы стабилизировать денежный поток, у нас будет огромная проблема с ликвидностью. Нам нужно придумать систему, где футбол помогает сам себе».
Проблема в том, что по своей природе футбол — конкурентный мир, где выживает сильнейший. На прошлой неделе исполнительный директор дортмундской «Боруссии» Ханс-Йоахим Ватцке запомнился резким заявлением: «Клубы, которые пытаются отложить хоть какую-то часть денег на ближайшие годы, не могут оплачивать существование тем, кто не задумывается о будущем… Мы ведем бизнес на рынке, и находимся в постоянной конкуренции».
Он может звучать как Гринч, и те, кто помнит события чуть более десяти лет назад, признают, что его клуб был на грани банкротства, чему способствовали такие соперники, как «Бавария». Но это не значит, что в его словах нет смысла. Любая помощь, будь то авансовая оплата за телеправа, налоговые льготы или ссуды под низкие проценты, должна сопровождаться прилагаемыми условиями, начиная с приверженности полной финансовой прозрачности в будущем.
Должен быть серьезный надзор и жесткие требование к ликвидности и резервам. Нельзя, чтобы владельцы брали займы под клубные активы или принимали другие рискованные решение, как это произошло в «Бери» и в несколько других клубах. Лучший способ гарантировать надзор — краудсорсинг. Наряду с требованиями к ликвидности, клубы должны держать финансовые документы в интернете, чтобы местные фанаты и СМИ могли внимательно следить за финансами.
Пока это идея на будущее. В настоящее время хорошая новость заключается в том, что основные действующие лица говорят правильные вещи. ФИФА согласилась перенести клубный чемпионат мира с 2021 года на более поздний срок без каких-либо условий. В ФИФА также сказали, что готовы пересмотреть как правила трансферов, так и международный календарь матчей, чтобы помочь в этой чрезвычайной ситуации. Это важно. Будем надеяться, что такого рода дипломатия и солидарность будут проявляться на верхах и доходить до низов.
Мы не знаем, что нас ждет в будущем, и как долго все это будет продолжаться. Нам нужны дипломатия, самоотверженность и готовность со стороны ФИФА, УЕФА и национальных лиг, которые обязаны отложить свои личные интересы в сторону. Перефразируя легендарного тренера «Майами Шаркс» Тони Д'Амато (настолько легендарного, что на самом деле он — вымышленный персонаж), институции, управляющие игрой, либо будут стоять вместе и выживать, либо падут поодиночке.