«Дело не в "Спартаке". Я бы ни за что на свете не пошел к тренеру Карпину. Сейчас. Не потому что он плохой или я. А потому что сработаться нереально. Не беру профессиональные качества. Мы просто разные люди, с разными приоритетами. Вот и все. Хотя на тот момент я ни с кем нигде не конфликтовал. В "Эвертоне" привык: забил гол или отдал передачу — следующий матч играю. Бывало, не играл, но обиды не было. И непонятных ситуаций не было. Тренер подходил, нормально все объяснял: "Мы перестраиваемся, на тренировках наигрываем новую схему, другой выполнит её лучше", например. Нормальный, профессиональный диалог.
А когда постоянно идет непонимание — и тебе уже ничего не хочется, и тренеру с тобой неохота возиться. Это подсознательно чувствуется. Очень важно попасть к своему тренеру. Но так мало кому посчастливится.
Сначала было нормально: выиграли серебро, пришел Унаи Эмери. Я там играл, забивать начал. Попали в Лигу чемпионов, обыграли "Бенфику". Был какой-то посыл, что все нормально. А потом — бац — и это разрушилось. Получил травму, на три месяца выпал. Хотя у меня была точно такая же операция в "Локомотиве", я через две недели играл. Ну и все, пошел разлад. Не знаю, с чем связано такое быстрое переобувание. Но атмосфера в воздухе поменялась. Одна из причин — на сборах мы с Карпиным поругались.
Из-за лишнего веса, он не стал входить в мое положение — что я три месяца не мог ничего делать. Карпину все равно было. Я ответил. Это тот самый момент, когда я мог повести себя по-другому. Но тогда была такая несправедливость, что я огрызнулся. У всех разная конституция, антропометрия. Если он сухой как лист — не значит, что все такие. В конечном счете, не в этом дело. Когда Руни забивал через себя "Ман Сити", он снял маечку, и я подумал: охохо, у Карпина не играл бы», — цитирует хавбека Sport24.